Читать книгу "Завоевание Туркмении  - Алексей Куропаткин"

К югу от крепости Денгиль-тепе, в двух верстах от нее, лежало селение Янги-кала, расположенное на правом берегу многоводного ручья Секиз-яб. Это селение состояло из группы кал, разбросанных на полях, разделенных на большое число небольших участков неглубокими арыками и глиняными стенками. Такие стенки идут почти сплошь по западному фронту Янги-кала. Несколько отделяясь от группы других, к северу находились калы: Каджар, получившая название Опорной, и Огурлы, названной Кавалерийской. На крайнем западном рукаве Секиз-яба находилось до калы Опорной 4 мельничные плотины. Внутри самого селения также было несколько мельничных плотин. В конце декабря почти все фруктовые сады были вырублены туркменами на топливо и на устройство подземных помещений для семейств внутри крепости.

От калы Опорной до южного фронта крепости Денгиль-тепе около 800 сажен открытого пространства, перерезанного четырьмя рукавами Секиз-яба. Это пространство, при отсутствии у неприятеля артиллерии, уничтожало прочную оборонительную связь между Янги-кала и крепостью.

Посмотрим теперь, какие сведения мы имели о наших противниках, их численности и предполагаемом способе действий.

Как выше изложено, значительная часть населения Ахала скучилась в районе Геок-тепе. Поля были оставлены и не убраны, а поля между Вами и Денгиль-тепе в значительной степени опустошены во время смелой рекогносцировки в июле. Уже с сентября месяца у ахал-текинцев начал чувствоваться недостаток хлеба, вместе с чем, по-видимому, явился и некоторый упадок духа. Многие начали терять надежду устоять против нас. Скученность в Геок-тепе и непрерывно тревожная жизнь становились многим в тягость. В то же время личность генерала Скобелева начинала внушать страх противнику. Действия его настолько отличались от действий предшественников, что текинцам стало ясно, с каким противником им придется иметь дело.

Приезжавшие в октябре в Буджнур текинцы говорили нашим агентам в Персии: «если русских будет много, то мы не будем драться, а уйдем в Мерв; но если они придут с такими силами, как недавно приходили (т. е. 6 июля), тогда мы все пойдем на них. Теперь наша крепость сильнее, чем была прежде; семейства наши будут хорошо спрятаны; до них трудно русским добраться, так как мы для них вырыли глубокие помещения. Кроме тех запасов муки, которые в Геок-тепе, у нас есть еще большой запас ее, зарытый в песках. Если будет сильный напор со стороны русских, то мы переселимся частью в Персию, частью в Мерв. Мы бы помирились с русскими, если бы знали, что они наших жен не изнасилуют, а всех мужчин не уничтожат».

Еще летом туркмены Ахал-теке вошли в сношения с мервцами и хивинцами-туркменами, прося о разрешении переселиться к ним, но получили отказ от мервцев потому, что они и сами нуждались в воде, а от хивинцев – из боязни русских. Мервцы со своей стороны подбивали текинцев Ахала к борьбе с русскими и обещали прислать сильную помощь.

Получив отказ в переселении в Мургабский оазис и в Хивинское ханство, текинцы обратились в сентябре месяце к генерал-губернатору Хоросана с просьбой о разрешении переселения в пределы Персии, в Серахс, Буджнур, Кучан и Дерегез. Вместе с тем текинцы просили о дозволении покупать хлеб в пограничных местностях Хоросана. Первоначально хоросанские власти смотрели на эти ходатайства снисходительно, но под энергичным давлением нашего посла в Персии, д [ействительного] с [татского] с [оветника] Зиновьева[102], весьма много содействовавшего успеху экспедиции, подтверждено запрещение вывоза из Хоросана продовольственных запасов, а затем шах Персидский запретил пускать на персидскую территорию и переселенцев-текинцев.

В октябре месяце началась эмиграция текинцев из Геок-тепе на восток. До 1000 кибиток их ушло на Теджент и до 1500 были приняты на Мургабе, несмотря на то что такое переселение было невыгодно мервцам. Многие семейства начали распродавать свое имущество за бесценок, кроме лошадей и верблюдов.

Совет четырех вынужден был принять энергичные меры, чтобы остановить оставление крепости населением Ахала. 800 особо назначенных всадников получили поручение не выпускать никого из оазиса и возвращать беглецов с дороги, отбирая имущество их в свою пользу. Самое принятие этих мер указывало на возможность очищения текинцами Денгиль-тепе, как только мы соберем наши силы для военных действий.

В Азии наша неудача 1879 года тяжело отозвалась на нашем положении и подорвала наш престиж непобедимости, при помощи которого мы горстью войск сдерживали и били массы противников.

И. А. Зиновьев

Благодаря этому престижу наши малочисленные войска в Туркестане, отрезанные от России 2000 верст пустыни, держали в полном спокойствии целый край в 1877—78 гг., в то время, когда наши войска били турок и главу ислама – султана. Никакими мирными переговорами или занятием без сопротивления той или другой территории мы не могли вернуть свой престиж. Необходима была решительная победа над текинцами Ахала. Сбор их для борьбы с нами в один пункт, дававший нам возможность одним могучим ударом покончить с текинцами, весьма отвечал нашим интересам. Силы и средства у нас уже были собраны и рассчитаны на нанесение такого удара в Денгиль-тепе.

Перенеси текинцы центр сопротивления на Теджент или к Мерву, неизбежно явилась бы затяжка экспедиции, сбор новых средств и опять медленное, трудное перенесение их вперед.

Последующие события показали всю правильность взглядов на этот вопрос генерала Скобелева. Действительно, взятие Денгиль-тепе было в то же время и покорением всего оазиса. Мало того, взяв Денгиль-тепе, мы покорили нравственно даже Мервский оазис, что и выразилось в бескровном занятии этого оазиса в 1884 году.

Понятна поэтому та тревога, с которой относился генерал Скобелев к каждой вести о том, что текинцы хотят отступить из крепости. Наши войска тоже понимали, что после неудач 1879 года поход должен кончиться не иначе, как кровавым боем и победой под теми самыми стенами, под которыми наши войска видели непривычное им поражение. Понятны поэтому радость и удовольствие войск, когда при рекогносцировках подступов к крепости мы видели толпы текинцев, покрывавшие бугор Денгиль-тепе, и непрерывные линии их, унизывавшие крепостные стены.